50 shades of dark circles under my eyes
Навеяло.
Это не тот драббл, о котором говорилось ранеехотя неплохо бы было для начала и его закончить.
"Совершенно неважно".
Я много раз спрашивал себя: что меня волнует больше всего?
Нет, не то чтобы это было так важно...Ну ладно, это важно. Особенно сейчас, когда я вижу Йоите таким беспомощным, когда Тобари-сенсей чуть ли не умоляет меня вернуться в Бантен, когда...Я не знаю, в какую сторону мне хочется идти.
Когда с детства относишься к миру с абсолютным равнодушием, трудно принимать подобные решения. Если совсем честно, мне хочется бросить эти игры в ниндзя и уехать домой. С Йоите. Я бы спек его любимые окомияки, и бабушка была бы рада с ним познакомиться...Она всегда радовалась моим друзьям.
Вместе мы бы нашли способ справиться с Шинробансе. Я бы уговорил, конечно же уговорил бы его остаться со мной...в смысле, взять свое желание назад.
А Тобари-сенсей, Хаттори-сан и Фума...они пусть дальше играют в свои игры. Без меня. Без нас.
Я еще не знаю, в какую сторону мне хочется идти. Плечо сжимает рука, обтянутая перчаткой, на щеках невольно проступает румянец, - ну, мороз же на улице, - и тогда я впервые осознаю, что...
- "Пойдем, Михару-кун?"
...это -
- "Угу, давай руку..."
...совершенно неважно.
Это не тот драббл, о котором говорилось ранее
"Совершенно неважно".
Я много раз спрашивал себя: что меня волнует больше всего?
Нет, не то чтобы это было так важно...Ну ладно, это важно. Особенно сейчас, когда я вижу Йоите таким беспомощным, когда Тобари-сенсей чуть ли не умоляет меня вернуться в Бантен, когда...Я не знаю, в какую сторону мне хочется идти.
Когда с детства относишься к миру с абсолютным равнодушием, трудно принимать подобные решения. Если совсем честно, мне хочется бросить эти игры в ниндзя и уехать домой. С Йоите. Я бы спек его любимые окомияки, и бабушка была бы рада с ним познакомиться...Она всегда радовалась моим друзьям.
Вместе мы бы нашли способ справиться с Шинробансе. Я бы уговорил, конечно же уговорил бы его остаться со мной...в смысле, взять свое желание назад.
А Тобари-сенсей, Хаттори-сан и Фума...они пусть дальше играют в свои игры. Без меня. Без нас.
Я еще не знаю, в какую сторону мне хочется идти. Плечо сжимает рука, обтянутая перчаткой, на щеках невольно проступает румянец, - ну, мороз же на улице, - и тогда я впервые осознаю, что...
- "Пойдем, Михару-кун?"
...это -
- "Угу, давай руку..."
...совершенно неважно.