50 shades of dark circles under my eyes
Это был его первый праздник. Новый Год.
До этого - сдержанные поздравления Юкими, подарки, свитер или новое пальто, и пустые взгляды в окно - туда, где обычные люди умеют веселиться, совершать глупости. Нет, он не завидовал. Определенно.
Просто глаза непривычно щипало и дышать становилось чуть труднее. Ничего больше. Он же не умеет чувствовать. Не умеет...
Это был его первый праздничный ужин с семьей. Раньше он никогда не позволял весело дернуть себя за локоть и усадить "поближе к сладостям", хотя это было лишь предлогом. Ведь именно там, кажется, сидел Михару-кун?...
Ему в первый раз подарили настоящий подарок. Красиво упаковав в яркую бумагу, написав поздравления на открытке и вручив его с легким румянцем на щеках. А Михару, оказывается, умеет краснеть...
Его в первый раз позвали наряжать праздничное дерево, и, кажется, именно тогда он впервые разбил елочную игрушку. "К счастью", - потрепал его за волосы бывший напарник, а он лишь отвернулся, пряча улыбку, подобрал осколки и, час спустя, незаметно положил их в ящик у себя в комнате. "Какая глупость" - фыркнул он, аккуратно накрывая их старой тетрадью.
...После первой в его жизни праздничной суеты наступила грусть. Нет, не глухая тоска, что бывала раньше - эта грусть была светлой, дающей надежду, что это повторится снова. А потом - еще раз.
Осколки "счастливой игрушки" и сейчас лежат в ящике. До сих пор он задается вопросом - зачем? - но вспоминает слова Юкими, и рука сама собой замирает над мусорной корзиной. Нельзя. Он не может выкинуть свое первое счастливое воспоминание.
До этого - сдержанные поздравления Юкими, подарки, свитер или новое пальто, и пустые взгляды в окно - туда, где обычные люди умеют веселиться, совершать глупости. Нет, он не завидовал. Определенно.
Просто глаза непривычно щипало и дышать становилось чуть труднее. Ничего больше. Он же не умеет чувствовать. Не умеет...
Это был его первый праздничный ужин с семьей. Раньше он никогда не позволял весело дернуть себя за локоть и усадить "поближе к сладостям", хотя это было лишь предлогом. Ведь именно там, кажется, сидел Михару-кун?...
Ему в первый раз подарили настоящий подарок. Красиво упаковав в яркую бумагу, написав поздравления на открытке и вручив его с легким румянцем на щеках. А Михару, оказывается, умеет краснеть...
Его в первый раз позвали наряжать праздничное дерево, и, кажется, именно тогда он впервые разбил елочную игрушку. "К счастью", - потрепал его за волосы бывший напарник, а он лишь отвернулся, пряча улыбку, подобрал осколки и, час спустя, незаметно положил их в ящик у себя в комнате. "Какая глупость" - фыркнул он, аккуратно накрывая их старой тетрадью.
...После первой в его жизни праздничной суеты наступила грусть. Нет, не глухая тоска, что бывала раньше - эта грусть была светлой, дающей надежду, что это повторится снова. А потом - еще раз.
Осколки "счастливой игрушки" и сейчас лежат в ящике. До сих пор он задается вопросом - зачем? - но вспоминает слова Юкими, и рука сама собой замирает над мусорной корзиной. Нельзя. Он не может выкинуть свое первое счастливое воспоминание.